Bishoujo Senshi Sailormoon is the property of Naoko Takeuchi, Kodanshi Comics, and Toei Animation.
Дрёва
Осколки прошлого…Посвящается моей любимой сестре.
Спасибо тебе огромное за всё-всё,
и, главное, за твоё присутствие
в моей жизни…
Глава 3
Туман заволок мир. Окутал его, словно паук жертву, и медленно подкруживаясь пульсировал и дышал. А люди спали. По пустым улицам, в оглушительно звонкой тишине лениво прогуливался ветерок. В воздухе ещё витал оставленный грозой терпкий запах опасности.
Серая утренняя дымка вдруг уплотнилась, а, через несколько мгновений, туман собрался в две неясные фигуры:
Парни медленно двинулись в сторону коттеджа, стоящего невдалеке от основной массы домов, но отличающегося довольно таки изящным видом и приятным цветом. Некоторое время назад они решили провести день за городом и теперь шли набрать вещей и взять машину.
* * *
День уходил. Медленно, но неотвратимо, словно вода сквозь пальцы.
Солнце, клонившееся к горизонту уже часа три, устало и, не считаясь ни с чем больше, не сдерживая себя быстро и завораживающе спускалось к земле. Всего пять минут назад оно, ещё желтое, смотрело на мир с чистого неба и щедро заливало все вокруг чистым и прозрачным золотом. За эти пять минут оно изменилось… стало совсем иное…
Сонное.
Ярко-красное оно дремало за легкой розовой тучкой, но, иногда, просыпаясь и встряхиваясь выходило из-за неё и обдавало мир рыжими лучами, навевая тоскливые мысли.
По трассе, в направлении города неслась мощная серебристая Subaru. Низкая подвеска пролетала в каких-то сантиметрах от идеального асфальта. Амортизаторы и накачанные колеса работали идеально, и машина проносилась мимо полей, покрытых ровной зеленью или чуть желтеющих, словно бы летя над дорогой, как молния, как мираж... Хозяин машины, наверняка был богат – его крошка явно стоила огромных денег и уход за ней был наверняка превосходный, а это тоже стоит немало...
Уже коснувшись земли где-то там, вдалеке, солнце вышло из-за легкой дымки облака и обдало ярким кроваво-красным светом все: и по-осеннему вялую траву, и кроны деревьев и белые полосы на асфальте. Красным полыхнули и бока Subaru. Легко пройдя виток дороги, машина оказалась едущей прямо на закат...
Сидящий в ней парень недовольно прикрыл глаза... Это солнце... его окрас так напоминали ему об ошибке... Самой страшной ошибке в его жизни. Прошлой. И это ничуть не поднимало ему настроения. Ощущение неправильности... непоправимости опять засело глубоко в душе. Чувство боли... невозможной тоски обвилось вокруг сердца... Хотелось выть. И непросто выть – скулить проклиная никчемную жизнь…
Ты виноват во всем, что произошло… Если бы ты не боялся потерять свою репутацию Ледяного Лорда, все было бы иначе!
Яркие звезды, рассыпанные по черному небосводу… мечущиеся в углах, куда не достигает свет, иллюзорные тени, огонь… или, как сейчас солнце, цвета пламени будили в нем чувство вины… Внутренний голос и угрызения совести вставали стеной, звеня в ушах, не давая вернуться спокойствию, которое он всегда так ценил…
- Почему? Ты же мог предотвратить всё это ещё в корне! Почему ты, правая рука, любовник и просто Первый Лорд не предупредил, не остерёг от ошибки королеву? Ты дал ей столько советов, а главного, который бы спас всем вам жизни ты не дал…почему? страх?
- Нет… я не знаю… Когда она заморозила Джеда… Я просто не понял… не осознал, как можно так открыто пренебрегать правилами… Так несерьёзно отнестись к предсказанию… Ведь было сказано: “…и один будет получать славу всех, но и расплачиваться за ошибки одного всем суждено. А смерть одного потянет за собой и других смерти. И только придя в этот мир вместе и покинув его вместе переродитесь вы. Но будет страшное время для королевства и глупость одного потянет цепь смертей… И дарую я вам ещё шанс, но один возродив тело потеряет душу и тогда только четыре генерала смогут вернуть его промерзшую сущность…”.
- … А вспомни… Сколько сражений ты провел на пару с Нефритом? Сколько раз вы с боем прорубались из окружения врагов? Как вы, переступая через трупы Песчаных Теней, мечом и бумерангами вырывали свои жизни из лап смерти, как спина к спине кромсали и рубили сборную армию Урана и Нептуна… как по наставлению королевы выбирали себе учеников… и надирались вместе, когда Джед и Зой влипали по крупном. Почему ты его не предупредил? Почему, когда почувствовал, что его убивают, не пришел на помощь?
- Я… не мог…
- Нет! Ты мог… правда в том, что ты знал, кто его убивает… А Зой? Он же был твоим учеником!
- Был… и что?
- Вспомни правила! Сенсеи не спят с учениками! Ты не смог держать себя в руках и не трогать этого малыша… Разве ты не понимал чем грозит ему твоя слабость?
- Он любил меня! И я тоже любил его! И… это правда… я не смог держать себя в руках… Когда я смотрел на него… когда видел как блестят от счастья или слез его глаза, когда ветер играл его золотыми прядями я терял голову. Мне так хотелось просто провести пальцами по его волосам, почувствовать их мягкость и шелковистость… я ведь до сих пор помню его глаза… этот цвет… весенняя трава после дождя…
- Да ты что? А ты не думал о том, что сделают с ним, если узнают о том, что он отдался тебе? Если об этом узнает не верхушка: Лорды и королева, а солдатня… юмы… Ты не думал о том, что его “шелковистые” волосы грубо намотают на запястье и будут бить ногами по лицу? Ты помнишь казнь? Помнишь твои чувства после того как тогда ты впервые увидел наказание положенное за этот поступок? Разве не ты – Ледяной Лорд Трясся в мандраже в своих покоях, вспоминая того мальчишку? У него была такая же фигурка… и волосы той же длинны… помнишь, как его забили ногами, на потеху толпе? Как его крики разносились над полной юм площадью? Помнишь его судорожно сжатую обгоревшую ладонь со скрюченными пальцами стучащую по камням мостовой, когда труп УБИТОГО ЗА ЧУЖОЙ ПРОСТУПОК РЕБЕНКА волоком утаскивали с площади? Что ты тогда думал? “К черту титул, к черту трон и королеву! Берилл не сможет отдавать такие приказы! Мы сбежим… нас не найдут!” А теперь скажи! Не думал ли ты, что Зоя ждала бы та же казнь?
- Я бы не позволил!
- Да! Ты и не позволил! Ты рта открыть не успел, как Королева его на твоих глазах УБИЛА! А ты стоял! И не предотвратил!
- Я не смог… не успел… я думал она простит…
- Меньше надо было думать! Кстати, он всегда доставлял кучу проблем…
- Да, но, несмотря на это и на всю ту головную боль, которой он награждал меня постоянно, мы любили друг друга.
- Любили… хм… но ты, конечно же, не собираешься теперь бегать по городу и, как дурак, искать того человека? Ты же сейчас снова сделаешь каменное лицо и пойдешь в офис…
- Да, ты прав. Сейчас я с каменным лицом пойду в офис… и напишу заявление на двухнедельный отпуск… точнее ославлю записку секретарше. А потом с не менее каменным лицом выйду на улицу… и только потом, как дурак брошусь искать того человека! И, черт бы меня побрал, я найду его, где бы он ни был! Я весь этот городок перетрясу и вверх дном поставлю, но найду его!!!
Полтора часа спустя, Кунсайт, хлопнув дверью, вышел из своей машины и остановился перед массивными дверями ночного клуба “Штольня”.
* * *
В “Штольне” царил хаос. Прислуга бегала, словно тараканы, директор и зам директора вопили на подчиненных.
Уже наступало время открытия клуба, как кто-то заметил, что со вчерашнего вечера никто не видел официантку. Дома никто не брал трубку, охранник не видел ни её прихода, ни ухода, поэтому персонал бегал по зданию, в попытках разыскать девчонку. Давно не закрывавший рта директор наконец-то перестал орать, зато отдал приказ немедленно обыскать клуб: “…осмотреть кухни, туалеты, танцевальные залы, комнаты-бильярдные, комнаты-кафе и прочие-прочие помещения…”.
Как всегда в таких случаях пошли различные слухи, что мол вчера к ней приставал кто-то… мол угрожал, мол ещё чего-то обещал. Кто-то божился, что она рассталась со своим парнем и ходила вчера, “как в воду опущенная”… А только не было у неё парня, и маньяки к ней не приставали… И ещё полчаса спустя, какая-то официанточка прибежала к директору с белым лицом, говоря, что нашла пропавшую.
Девушка видимо двигалась к кухне, но зашла зачем-то к шкафчику с одеждой и сумочками официанток. Маленький отросточек коридора вдавался в стену под непонятным углом, шкаф, занимавший половину, если не больше, ширины комнатушки ронял вдоль стены густую тень, не разгоняемую редкими лучиками света неяркой лампы из соседней комнаты.
Девушка полулежала, скособочив плечи, отвернувшись к стене. Её юбчонка, задравшись, оголяла бедра длинных ног. Руки были раскинуты. Создавалось впечатление, что она просто шарахнулась прочь от чего-то и потеряв равновесие навзничь упала за шкаф. Упала, да так и не поднялась с тех пор. Широко открытые глаза смотрели в угол с удивлением и непониманием… Простояв минут пять рядом с ней, одна из официанток робко потянулась поправить юбку бывшей подруги. Ногти “убитой” царапнули по полу. Покойница вздрогнула и моргнула.
Еще пару минут никто не знал к кому кидаться: к полу покойнице, или к упавшей рядом её подруге.
Приехавшие врачи обнаружили, что девушка жива. При осмотре не обнаружилось ни малейших повреждений, кроме, может быть, ссаженного локтя и крошечной ранки над бровью, полученных при падении. При более серьезных обследованиях, проведенных в больнице, врачи не нашли никаких патологий. Поэтому совершенно здоровую физически девушку направили в психиатрическую клинику.
* * *
Кунсайт провел в “Штольне” больше половины ночи. Он стоял у стойки и искал глазами одного единственного посетителя, переходил из залы в залу и высматривал в толпе лишь одного человека. За время пребывания в “Штольне”, он залил в себя пару бутылок коньяка и успел наорать на какого-то рыжего пидора, активно лезущего к нему с предложением подняться на второй этаж. Он даже приморозил не в меру пылкого охранника к какой-то колонне. А вот того, ради кого и пришел, так и не разыскал… Уходил он разочарованным, усталым и невозможно разбитым.
* * *
Зойсайт без труда нашел место жительства Джедайта. Правда сюрпризом стало то, что тот живет не один. Поняв, что Джед живет вместе с Нефритом, Зой, вздохнул, но почему-то совсем не удивился…
И теперь, обосновавшись недалеко от дома, он ждал возвращения людей. План был прост, как день. Дождаться Джеда, и, показав ему пару фокусов, заставить его вспомнить. И вот теперь Зой мирно стоял за деревом и ждал возвращения хозяина дома. Ждал, кстати уже не час и не два…
Решив, что раз Джед и Неф бывают в заведениях типа “Штольни”, Зой решил ловить их утром. Но солнце уже несколько часов назад выплыло из-за горизонта, раскрасив небо розовыми тонами, и теперь уже ползло вверх, пытаясь обогреть свой мир, подарить ему последние крохи тепла…
Между прочим, на улице было не так уж и тепло, а демон, несмотря на свою сущность, все же был живым и имел дурацкую способность мерзнуть. Что он и делал уже часа два… Зой потер руками плечи и шагнул из-за клена, решив пройтись… хоть и вокруг дерева…
Но вот из-за поворота вырулила кроваво-красная машина. Пролетев светофор, она плавно обошла парочку неповоротливых соседок…
… а Зой усердно копался в себе. В то время, как он – демон никогда не уважал человеческий транспорт и всегда называл машины “лоховозками”, Луи все же был человеком и ему были присущи повадки людей. И ему, прожившему среди людей 21 год, было присуще любить и не любить те или иные вещи, совершенно не спрашивая на то разрешения у спавшего внутри демона…
А потому Зой смотрел на красавицу скорее в немом изумлении, смешанном с восхищением… и думал о том, насколько неповоротливыми кажутся все эти “лоховозки” рядом с ней. Он подмечал как элегантность и маневренность, так и заботу и ловкость владельца красавицы.
А ещё была мысль, что Нефрит, даже будучи человеком задавит его с удовольствием….
Зой шагнул прочь, и понял, что зря. Машина остановилась в паре метров поодаль. Громко лязгнув замком двери, она выпустила из себя… Нефрита, и Джед уже медленнее повел её в дворик. Зой в онемении смотрел вслед машине.
– Я, конечно, понимаю, что ты прав не имеешь, да и машина не твоя, но сколько можно повторять! Не хлопай дверями!!! Все замки мне разобьешь!– раздалось уже от гаража.
Закончив хлопать глазами и закрыв рот, Зой выглянул из-за дерева и увидел, как Джед выходит из машины и ласково протирает ей лобовое стекло. Шагнув из телепорта прямо перед умиленным блондином, бывший второй с удовольствием отметил удивление, смешанное с осознанием собственной ненормальности в серых глазах стоящего рядом человека. И, пустив между ладоней огненный хвост, уставился за спину Джеду. Там стоял, широко раскрыв глаза, благополучно забытый Нефрит.
Не человек.
Его аура являла собой тугой ком ауры демона, сплошь оплетённый нитями человеческой – блекло жёлтой. А во все стороны торчали нити, словно звавшие потянуть, за них и развязать путы, сдерживающие мощь и силу.
И, кажется, только что, Зой как раз такую задел.
Нефрит видел все. И теперь блеклая обертка сползала, рассыпаясь по нити, и оголяла ярко синюю, мерцающую радугу повелителя звезд.
Джед же стоял все так же тупо. Голубые глаза лихорадочно блестели. Он никак не мог взять в толк что происходит, да и немудрено… его лиловая, искрящаяся и мерцающая аура словно расслоилась. Её присутствие явно чувствовалось, но она словно диффузировала с человеческими желтушными красками. И никакой возможности вычленить её, или размыть этот мерзкий желтый цвет… По крайней мере на первый взгляд.
Нефрит шагнул вперёд. Искрящаяся синева почти черных глаз свидетельствовала о том, что сила звезд призвана…
На другом конце города замер, широко раскрыв глаза мужчина. Окружающие его люди с удивлением глядели, как высокий и статный красавец с перекошенным лицом несся куда-то за угол в темноту тупикового переулочка.
Глава 4
Вспышка телепорта вспорола сумрак помойки так неожиданно, что Джед шарахнулся в угол, да так там и остался. Кунсайт открыл рот…
То, что он принял за помойку, оказалось каким-то гаражом. По крайней мере, им это место являлось раньше. Тут же мимо Кунсайта пронесся огромный огненный шар, спалив ему при этом половину волос. А из противоположного угла в него уже летел шар звездного света.
Выставив щит, Кунсайт осмотрелся и понял, что стоял между двумя баррикадами, образовавшимися из расшвырянных обломков машины и её принадлежностей.
– Нефрит прекрати! Я же сказал, что просто хотел вернуть вам память! Ты псих! Немедленно убирай щит и выходи!
– Да конечно! Чтобы ты меня угробил сразу же? И конечно, ты промахнулся, когда швырнул в Джеда огонь?
– Ну, швырнул! А ты, скажи, не знал, что Звездный Свет слепит! Как швырнул, так сам и щит развернул, не вопи!
Поединщики не сразу поняли, кто между ними стоит. А когда поняли…
– Первый! Ты!
– Кунсайто-сама…
Из угла донесся дрожащий (впрочем от злости) голос:
– Вы!.. Посмотрите, во что вы мне гараж превратили!!! А к тебе, Рис, у меня отдельный разговор!!! Почему за все это время я рассказывал тебе всю свою жизнь, а ты даже не обмолвился о том, что сам тоже владеешь магией? А ты, Луи? Я всё понимаю, но это была МОЯ МАШИНА!!! Вы хоть представляете, сколько она стоила?!! – блондин смотрел на остатки машины с такой тоской, словно груда оплавленных осколков и обломков была битым стеклом его жизни. В серых глазах стояла детская обида.
Человек сел и, хлюпнув, спрятал лицо.
Трое смотрели на него с открытыми ртами.
Золотые волосы потускнели, одежда опалена и грязная, весь в бензине и маслах. И никакого намека на Силу…
Кунсайт в непонимании потер лоб и провел рукой по волосам.
А? Опаленный череп и обожженная кожа являли чудо-картинку на голове Первого. Быстренько восстанавливая повреждения, Кун был готов порвать всех…
…Несколько часов спустя в доме кипел спор. Спящий человек, лежащий на столе являлся центром внимания. Чтобы уложить его, Зою пришлось сбегать за снотворным. Подмешивать его и опаивать человека тоже пришлось ему. А теперь, раздетого Непонятно-Кого сканировали уже по сто какому-то разу. Три демона никак не могли понять, что не так. Сознание демона держало что-то непонятное и холодное. Точнее всем было понятно, что это сила ледяного кристалла, непонятно было как её ослабить…
И тут-то и вспомнилось Кунсайту:
“Но будет страшное время для королевства и глупость одного потянет цепь смертей… И дарую я вам ещё шанс, но один возродив тело потеряет душу и тогда четыре генерала смогут вернуть его промерзшую сущность…”
И тогда пришло бессилие… как четыре демона могут возродить пятого, если их всего четверо?
За обсуждением этого вопроса прошел день…
А за ним ещё… и ещё…
Человек продолжал ходить на работу. Реноме Ролли, поставив диагнозы всем троим, пригрозил упечь их к себе в клинику, если они только попробуют оставить его дома. И теперь опять пропадал в своей больнице. После его ухода демоны спорили до пены у рта о том, как можно вернуть Джедайта. Пока не было ни одного достойного предложения… Вот бы им сейчас пригодились смекалка и знания четвертого лорда… Создавалось впечатление неполноценности, ограниченности и неправильности происходящего.
И это предсказание…
Кун и Неф покосились на Зоя. Кун бросил осторожный взгляд на рубашку, к которой с самых пор появления Первого в том гараже, Зойсайт ни отлипал ни на миг. Как раз в это время, в опровержение слов Зоя, потирающегося щекой о грудь любимого сенсея, на темной рубахе Кунсайта пролегла светлая полоса… уф… просто свет так упал…
Нефрит резко развернулся и унесся в темноту сгущающихся сумерек… ветер донес что-то в стиле: “Выдра дохлая тебе котик”…
* * *
…Нефрит уже часов шесть бездумно слонялся по узким улочкам частного сектора. Настроение демона мог бы назвать паршивым только завзятый оптимист. Память угодливо подсовывала воспоминания давно прошедших времён.
Вот Нефрит вступается за тощего ровесника в очках-микроскопах, над которым издеваются юмы из Южного Кромеля. Вступается и понимает, что один не сможет ни защитить умника, ни себя оборонить. И с удивлением видит, как юмы шарахаются в стороны, словно на них несется смерть. А дохляк знай себе шепчет что-то и руками машет.
Вот Джед впервые валяет Нефрита на занятиях по “боевым искусствам без применения магии” и со смехом садится сверху, блокируя попытки вырваться. Теперь это уже не тощий заумник, а высокий и стройный парень. А Нефрит думает только о том, что без очков эти глаза оказывается серые, как грозовое небо, хотя нет, тихое зимнее… такого бархатно-серого цвета… и совсем не холодные, как у Кунсайто-сенсея.
Вот Джед сдает свою итоговую работу по магии иллюзий, так никогда не нравившейся Нефриту, пришедшему посмотреть на друга. И все приоткрывают рты и с замиранием сердца, забывая дышать, смотрят на то, что показывает им младший демон.
Вот их первый поход на землю. И удивленные синие глаза смотрят на взволнованные голубые. Да… у человека-Джеда были именно голубые глаза… и коралловые нежные губы, которые вдруг захотелось поцеловать…
Вот Нефрит скребется в двери кабинета Четвертого Лорда её Величества и после разрешения войти, медленно ступает в огромную залу с огромным столом и огромными кипами бумаги, разложенными в огромные, но аккуратные стопки. И видит Джеда.
Такого родного и такого заваленного работой и приказами королевы… тогда-то Нефрит и решился наконец. На тот стол, как множество раз впоследствии он мягко опустил СВОЕ сокровище, и впервые почувствовав себя нужным кому-то не из выгоды… и сам того не понимая, подарил сердце этому трогательному чуду.
Он помнил, как впервые коснулся этих губ, на которых ещё остался вкус винограда, так любимого Четвертым.
…а память все подсовывала и подсовывала картинки, разворачивала их и лезла в самые потаенные уголки души.
…длинные ладони с тонкими, но сильными пальцами блуждают по плечам и спине и Нефрит готов отдать жизнь, лишь бы никогда не отпускать от себя это златоволосое чудо природы…
…губы, едва касаясь прокладывают дорожку по шее, скуле, и нежно обхватывают мочку уха. Ласковые руки доводят до безумства…
И теперь этого нет… Он не помнит НИЧЕГО!!! Да к черту, это уже даже не он! Почему?!! Почему все это происходит именно с нами???
Сердце сорвалось. Рухнуло. И вдруг заколотилось в непонятном ритме. Нефрит понял, что сейчас либо убьет кого-нибудь и расчленит, а потом будет долго полосовать мертвечину, выпуская наружу чувства, выплескивая боль и ярость, круша всё, что будет попадаться под руку. А потом взвоет на луну, пытаясь освободить сердце от тугих обручей тоски и… отчаяния.
Либо горько разревется, как ребёнок, которого лишили любимой игрушки.
Тишина улицы, что ещё недавно мерцала вокруг, вдруг взорвалась. И вздрогнула. Раз потом ещё… и запульсировала…
Подняв глаза, Нефрит понял, что стоит на крутом склоне, даже скорее обрыве. В двух шагах справа от него стояло единственное здесь деревце. Кривой ствол и витая кора явно указывали на не слишком веселую жизнь этого, цепляющегося корнями за осыпающуюся землю, без единого листа дерева. А снизу тихонько слышался плеск. Обычно зло бьющееся о прибрежные скалы море, там, внизу ласкалось к пологим берегам бухточки... А на крошечной набережной, в конце маленькой дороги, или точнее широкой тропки во всем своем великолепии стояла церковь. Оранжевая побелка, кипельно-белый орнамент, чистое золото куполов… Она-то и издавала этот звук…
То взрываясь яростью, то срываясь на плачь… то моля о прощении, то разбрасывая вокруг искры, способного спалить все на свете огня, выводили чистую и звучную мелодию колокола. Они звенели и звенели, разрывая сердце, заглядывая в самую душу… а затем, стихавшая мелодия, вдруг оборвалась…
Нефрит понял, что все это время простоял на том же месте, где услышал первый удар. И ещё почему-то его глаза… они болели. И вдруг наполнились чем-то горячим. И в следующее мгновенье по щекам пролегли две мокрые полосочки, криво расчертив лицо.
А над церковью, усиливаясь и набирая мощь, понесся к небесам чистый и густой мужской голос. Там началась служба.
Слов было не понять.
Выводя непонятный рисунок, то, сливаясь с хором женских, вторящих, этот голос повел Нефрита к “истине”. Оплетая, залечивая все душевные раны, он обещал лучшие времена, чистое небо над головой и возвращение утерянного друга… утерянной любви…
На тихой крошечной улочке, далеко от центра города, в таких дебрях, куда страшно зайти даже днем, замер силуэт. Черный против идущего снизу света, он стоял, прислонившись спиной к единственному деревцу. Опущенные плечи, закрывающие лицо пряди волос, вся фигура говорила о том, что человек уже на грани… он почти сломался под тяжестью, навалившейся на плечи, словно рухнувшее небо. А с высоты ему подмигивали звезды…
Мир стал тонок. Он превратился в прозрачное стекло, которое звенело и подпевало этому голосу. Над церковью куполом раскинулась святость. Казалось, даже перестали шуршать укрывающие эти улочки золотые листья. Перестал играть ветер, отступился расшвыривать их, вскруживая и смешивая.
Казалось, шепни слово, сломайся веточка под лапой кошки, захлопай крыльями птица, и стекло мира треснет, вздохнет и на издохе осыплется осколками. Упадет к ногам грудой битого стекла. Раня душу…
Вдруг, перекрывая голос священнослужителя, над улицей пронесся полный восторга вопль.
Нефрит вздрогнул… Он почти видел прозрачные тонкие осколки, осыпающиеся к его сапогам, подпрыгивающие на земле и успокаивающиеся в желтеющей траве…
В противоположном конце улицы стоял на коленях народ, а на небольшом естественном возвышении перед ними бесновался какой-то мужик. Нефрит развернулся и собрался, было уходить, как вдруг замер, прислушиваясь к новому воплю…
Но Нефрита не так интересовала вера, или этот бешеный фанатик, который, приплясывая, трясся в истерике. Хотя не узнать его был грех, похлеще “семени дьявола”…
В голове демона росла догадка, пульсировала, дразня своей близостью…
“Праведные” клялись потом, что вдруг из темноты раздалось “ржание лошадиное”, и выскочил мужик, голый и волосатый, с рогами и хвостом, и ещё раз, заржав, схватил священника и, цокая копытами, унесся в темноту, где оного осквернил и сожрал, так что даже спасать стало некого…
А Нефрит, притащив оглушенного бывшего “Придурка-В-Маске”, уже почти прыгал, ожидая, двух демонов, поднятых среди ночи.
Глава 5
Выражения лиц старших демонов резко менялось. Словно шкура линяющего зверя, сползала маска непонимания, сменяясь удивлением.
Согласное кивание двух голов было встречено таким светом в синих глазах, что все, занятые своими ощущениями, не сразу обратили внимание на вошедшего.
Рон подошел к новоявленному святоше и начал приводить его в чувство.
Пронзительно запищавший телефон прервал его на полуслове. Определитель вывел “Больница”. Дежурный врач. Рон, сорвавшись с места нелепыми прыжками понесся к дивану, на котором вопила трубка. Демоны в немом молчании провожали его глазами.
На вопрос, куда он собрался в половине пятого, Рон, бегая по комнатам и натягивая одежду, невнятно пояснил, что пару дней назад, как раз после той ночи, когда они с Луи вместе станцевали в “Штольне” (Кунсайт хмыкнул…), им в клинику направили девушку. Она было официанткой в том ночном клубе. Что у неё странное состояние, точнее, такое часто встречается в работе психиатра, но с таким он сталкивается впервые.
Обычно больные в таком состоянии лежат себе тихонько, не шевелясь, молча, словно уйдя в себя. Они неконтактны и, так же непонятно с чего уйдя в это состояние, из него выходят. У неё же временами случаются приступы. По словам врачей, она садится на кровати и хватается за голову. И не подойдешь к ней. При малейших попытках приблизиться она начинает вопить, да так, что стекла звенят. Не подойдешь, просто потому, что страх, паника какая-то охватывает.
И, как назло, он ни разу не видел этого. Она словно ждет, когда он уйдет из клиники. Это случилось, когда Они крушили его гараж, когда он спал после этого и вот теперь.
Отпускать Рона ради какой-то там психопатки Нефрит не собирался. Тем более, Кун и Зой пошли наверх переодеться, и ментально бросили ему координаты местонахождения кристалла и предложение приготовить телепорт.
Была проблема. Неизвестно было, как среагирует человеческий организм на телепортацию. Точнее в нормальном состоянии нормально, а вот в бессознательном? Но это значило, что святошу надо было приводить в чувство. Этим Нефрит и занялся, просто треснув его по голове. За что тут же получил подзатыльник от Рона. В воздухе пахнуло нашатырем, и под носом полусидящего человека пару раз прошелся кусок воняющей ваты.
Вяло взмахнув плетью-рукой, святоша отвернулся, пытаясь вдохнуть нормального воздуха. Рон унесся на второй этаж за остатками вещей. Когда же он спустился вниз, то с удивлением обнаружил, что одетые Томас, Рис и Луи горячо спорят о чем-то на непонятном языке, при этом размахивая руками и изредка вставляя спецэффекты.
Силы были призваны.
Потолка не было. Над головой сияло чистейшее, без единой тучки небо, усыпанное мелкими, россыпями звезд, а пол и стены, полностью промерзшие, слегка подтаивали, когда по комнате пролетали огненные смерчи, впрочем, не причиняющие вреда немногой присутствующей мебели. Непонятно–Кто, притащенный посреди ночи, сидел, вжавшись в угол и втянув голову в плечи.
Сначала Рону показалось, что у него просто побежала голова – пространство в центре комнаты дрогнуло и стало расползаться. Но по напряженным лицам читалось, что все много хуже. Зой прошипел, что “…эта громадина не позволяет даже коснуться её магией… а следовательно, раз никак оттуда, то проще всем туда…”. На удивление, его все поняли. Кунсайт, рванул к себе Непонятно-Кого, а Нефрит и Зойсайт, схватили Рона и демоны, увлекая за собой двух людей, прянули прямо в центр телепорта.
* * *
Когда Рон смог воспринимать мир, он понял, что находится в огромной пещере, где-то на севере. Она было проморожена насквозь, казалось, приложи руку ко льду – не он начнет таять – рука покроется инеем. Трое смотрели в дальний угол пещеры. Плюнув на все, Рон пошел туда и с удивлением обнаружил, там колонну чистейшего льда, прозрачного, словно слеза и, казалось, ещё более холодного, чем все остальное здесь, хотя, вроде бы, куда уж ещё… А в центре этой колонны был вморожен человек.
Было видно, что перед тем, как попасть сюда, человек боролся с чем-то или кем-то. Его китель был порван, на руке чернел ожог. А глаза являли собой бездну, серо-голубую, словно предрассветный туман…
А в следующий момент Рон понял, что человек жив. Это было невозможно, просто потому, что противоречило всем законам природы сразу, но это было так. Его кожа не потеряла живого цвета, и глаза… в них стояло столько чувства… Только, казалось, что человек был нереален. Он словно подсвечивался изнутри каким-то непонятным лиловым светом, не сразу и заметишь… а может это просто преломление света на гранях… Хотя Рон не мог отделаться от идеи, что так, наверное могла бы выглядеть душа. Если бы не плескалось столько боль в глазах…
А потом Рон замер. Он вдруг понял ещё одно… Это лицо, это тело… Они были полными копиями его. Те же две крошечные родинки на скуле, те же черты губ… Рон понял, что сходит с ума.
Меньше надо было вчера с тем психом общаться… почему-то пришла на остатки мозгов мысль.
А трое, в это время не стояли спокойно. Они уже успели что-то нашептать на ухо тому чуду, что тупо пялилось на кристалл из-за угла. И теперь по очереди и хором лупили по этой ледышке кто чем.
Кун быстренько достал непонятно откуда бумеранги и, размахнувшись запустил их прямо в центр льдины. В результате чего последующие несколько минут превратились в игру “убегайка”.
Нефрит выхватил длинный невероятно красивый меч (Рон опять же не увидел откуда) и попытался его воткнуть в кристалл острием. Воткнул. На пару сантиметров. Но лед не откололся, вопреки ожиданиям, а прочно упокоил в себе оружие, что повлекло за собой мат и ещё 10 минут, потраченных на освобождение лезвия.
Зой, не изощряясь, поднял с пола непонятно как там оказавшуюся глефу и наотмашь, с разворота рубанул наискось. Раздался треск… дерево в руках Зоя распалось на мелкие волокна.
Брайан (при ближайшем рассмотрении оказалось, что так звали “психа”) не нашел ничего лучше, как швырнуть в глыбу врученную ему Куном розу. Результат был ожидаем… Сломанный стебель, опавшие листья.
Постепенно вернулось бессилие… Зой развел непонятно из чего огнь невдалеке от “колонны” и теперь можно было хоть немного отогреться.
Постепенно все опять сползлись к кристаллу. Нефрит стоял, уткнувшись лбом в лед, напротив лица парня. Синие глаза смотрели с такой тоской, что Рон даже растерялся. Такого выражения в глазах Нефрита он ещё не видел. Кунсайт, опершись на глыбу льда и, ничуть не смущаясь холода, рассказывал что-то Зою, гладящему выступ с ледяной рукой. Рон осторожно коснулся льда. Сознание потухло. Туда, где должна бы быть душа заструилась ледяная вода, вымораживая чувства, заставляя трястись мелкой дрожью… Но отходить так не хотелось…
Брайан, выпучив глаза, подбирался к кристаллу. Ужас на лице и дрожь в коленях все же сыграли над ним злую шутку… когда до Ледышки оставалась пара шагов, он поскользнулся, и, не успев схватиться хоть за что-то, завалился вперед, надежно приложившись лбом прямо туда, где под толщей льда была спина. Точнее он приложился чуть ниже...
От этого места туда, где касались кристалла демоны и человек, пролегли глубокие трещины.
Громадина начала крошиться с самого верха, осыпая всех острыми, режущими кожу осколками льда. Она словно взрывалась изнутри.
Несмотря на грохот, все услышали тихий вздох.
Два силуэта синхронно оседали на пол.
Один словно таял, расплывался туманом, терялся в грохоте и тряске мира.
Второй замер на полу, неестественно приняв телом все изгибы трясущегося пола. С его губ стекала красная ниточка… её цвет постепенно изменялся на зелёный. Но у демонов было слишком мало времени на разбор происходящего. Нефрит и Кунсайт создали телепорт и теперь ставили на него фильтры, чтобы не развалить половину дома осколками и обломками льда, утянутого за собой.
Зойсайт уже притащил бессознательного Придурка-в-Маске и теперь подтаскивал Джедайта. Аура второго менялась. Слоями отходили серые полосы, стекала тошнотворная желтизна.
Кунсайт и Зой утащили за собой Маска.
Нагнувшись за Джедом, Нефрит растерялся… перед ним лежал пчти совсем Джед… и не дышал. Запаниковав, демон затряс бесчувственного друга, словно грушу. В ответ на это тонкое тело выгнулось дугой… его сотряс приступ жестокого кашля. Наконец, хрип, успокаиваясь, начал все более походить на дыхание…
Аккуратно подняв на руки дрожащее и явно нуждающееся в защите и энергии существо, Нефрит оглянулся и шагнул в телепорт.
Жду ваших отзывов на dreva1@yandex.ru.