Bishoujo Senshi Sailormoon is the property of Naoko Takeuchi, Kodanshi Comics, and Toei Animation.
Тихе
Храм Золотого Дракона
5. Таиланд - Токио.
Глава третья.
Нару не успела еще переступить порог своего номера, как сзади на нее налетел Масато.
Нару! - воскликнул он, сгребая ее в объятия и ногой закрывая двери, - почему ты убежала? Я думал, что не увижу тебя больше…
Это было правдой. Проснувшись утром, словно от удара, и не увидев рядом с собой Нару, он почувствовал, как нехорошо сжалось сердце. Нефриту это показалось очень плохим знамением. Потому и прибежал в ее номер, чтобы убедиться, что все в порядке, что ничего не изменилось..
Масато, - улыбнулась она ему, - куда я могла деться? Просто не хотела тебя будить…
Он внимательно посмотрел ей в глаза. Нару замерла, боясь упустить ощущение, которое рождалось в душе под действием этого взгляда… Ощущение абсолютного счастья.
Нару, ты иногда бываешь чересчур деликатной… Разбудить меня нужно было обязательно, тогда бы я не метался в поисках тебя по всему Чианг-саен. - от мурлыкающих интонаций этого голоса, Нару почувствовала, как подкашиваются ноги… Невероятно, как это ему удается? Или все дело в ней?
Так уж и метался, представляю себе… - ласково улыбнулась она ему.
"Становлюсь параноиком, дожил", - досадливо подумал Нефрит, еще сильнее сжимая Нару в своих объятиях. Ну с чего он взял, что, несмотря на прошедшую ночь, все может начаться с начала? Нет, глупости, Нару не собирается от него убегать. Вот она, здесь, рядом, Нару…Она хотела сказать что-то еще, но он прервал ее поцелуем. Нару с готовностью ответила на его негласный призыв. Она чувствовала сейчас почти то же, что и он… Какими же смешными и нелепыми показались ей все страхи и сомнения, одолевающие ее с утра.
Телефон настойчиво звонил, уже несколько минут. Нару это надоело, и она решила все же снять трубку.
Да отключи ты его, - посоветовал Масато, обнимая ее за талию и притягивая к себе.
Ну, для того, чтобы это сделать, надо хотя бы до телефона добраться, - хихикнула она, проворно выскальзывая из его объятий и заворачиваясь в простыню. - И потом, вдруг что-то срочное?
Нару, я тебя жду, - произнес он, нехотя отпуская девушку.
Нару подошла к подоконнику, на которой стоял телефонный аппарат, и сняла трубку.
Мисс Хосино, вам звонят из Токио, - услышала она приятный женский голос, - вас соединить?
Из Токио? - Нару бросила взгляд на Масато, который сел на кровати и насторожился, - конечно, я поговорю.
В трубке что-то защелкало, и через мгновение Нару, услышав родной голос, просияла:
Здравствуй, мамочка! Что случилось? Почему ты звонишь?
Нару-тян, с тобой все в порядке? Ты не ранена? Почему ты мне не позвонила, я уже два часа не могу места себе найти…
Мама, что тебе рассказали? - заволновалась Нару. Она так хотела, чтобы мама оставалась как можно дольше в неведении, и надо же…
Да мы здесь уже давно все знаем… Нару, это правда, что Юмино стрелял в тебя? - Нару поняла, что на другом конце провода ее мама льет слезы. Сердце сжалось. Ну почему она-то должна страдать.
Мама, не волнуйся, со мной все в порядке… Ну не плачь, я жива, здорова. Я не хотела даже тебе звонить и рассказывать об этом. Такие глупости…
Глупости, Нару? Тебя чуть не убили… Юмино…о, боги! Я давно поняла, что он не в себе. Но я никогда не могла и мысли допустить, что он на такое способен. Нару, я понимаю, тебе сейчас может и не до этого, но его родители хотят с тобой поговорить.
Нару отвернулась к окну, чтобы, не дай бог не выдать своего волнения Масато. Ей не хотелось всяческих вопросов с его стороны. Все-таки это ее семья. Пусть - бывшая. Это значения не имеет.
Да, мама… - произнесла она ровным голосом.
Здравствуй, Нару-тян, - взволнованный голосок матери Юмино прервал, наступившую было тишину в трубке, - прости, прости, если сможешь. Это я не доглядела. Я никогда не перестану винить себя. Ведь ясно было все последние дни, что он что-то собирается сделать. Не знаю, поверишь ли ты, но мы даже понятия не имели, что он бросится в Таиланд. Нару, милая, ты же понимаешь, что он болен. Я не переживу, если он останется в этой стране. Но здесь мы что можем? Нару-тян, умоляю… мы не имеем права просить тебе о многом. Но помоги сделать хоть что-нибудь… Пусть он понесет наказание…ему все будет мало. Пусть… только пусть это будет в Японии. Нару, ты слышишь меня. Помоги…
Да, конечно, все будет хорошо. В конце концов, страшного ничего не произошло…Не надо волноваться, я постараюсь сделать все, что от меня зависит. До свидания, - ответила Нару и положила трубку.
Она медленно отошла от окна и села на кровать.
Нару, что-то не так? - поинтересовался Масато, который все это время отчаянно пытался делать вид, что не вслушивается в разговор.
Все нормально, - как можно беспечнее улыбнулась она.
Он обнял ее, зарываясь лицом в спутанные темные волосы:
Ты расстроилась… Вспомнила то, что вчера произошло и загрустила… Не грусти, Нару и ничего не бойся. Пока я с тобой, тебе нечего бояться… - тихо произнес он ей на ухо.
Нару вздрогнула, пытаясь справиться с захлестнувшими ее эмоциями. Все-таки находясь с ним рядом ей было очень сложно контролировать себя. Сердце колотилось нещадно. Нару несколько раз глубоко вздохнула и произнесла:
Я это уже поняла, Масато. С тобой мне не нужно быть принцессой Минами, - с этими словами она повернула к нему лицо и легко поцеловала его в висок.
Он быстро перехватил инициативу, завладев ее губами. Целовался он потрясающе.
Нару, к сожалению, мне сегодня нужно уехать, - произнес Масато, с трудом отрываясь от этого поцелуя. Он был ужасно раздосадован этим, но обстоятельства складывались так, что Масато Сенджойну необходимо было лично присутствовать завтра утром в Бангкоке. Черт, ну почему все именно так…
Надолго? - в вопросе Нару проскользнуло явное сожаление.
Да, очень, до завтрашнего вечера… - кивнул он. В голосе не было и намека на иронию. Сейчас каждый час без нее казался годом.
И это ты называешь "надолго"? - развеселилась она.
Без тебя до завтрашнего вечера? Невыносимо долго, - вздохнул он, но потом его лицо просияло, - А поехали со мной, Нару. Тебе же понравилось в Бангкоке…
Ты что? Завтра же съемки…
Мы их отменим, - идея прокатить Нару в столицу, казалось, занимает его все больше и больше.
Масато! - попыталась Нару отрезвить не в меру размечтавшегося продюсера, - если съемки завтра отменить, то мы ни за что не уложимся в срок. А у меня билет на самолет уже заказан. Я хочу домой, Масато. Очень хочу. Пол года жить в гостиницах… И потом, я ужасно соскучилась по маме. И по Токио.
Она действительно ужасно скучала. И билет был заказан, и съемки не терпели отлагательства. Однако все же Нару понимала, что несколько покривила душой. Не это было главным… То, о чем попросила ее мать Юмино, сильно ее озадачило… Нару просто не могла отказать в просьбе этой женщине. Интуитивно Нару понимала, что Масато, узнай он обо всем этом, не будет сильно обрадован. А поэтому, пусть уж он будет подальше. Сутки - не такой большой срок.
Ну ладно, Нару… Если ты пообещаешь, что будешь скучать все это время… - лукаво произнес он.
Ну вот еще, вовсе не буду! Я все это время буду работать… - парировала Нару.
Н-да, ты не меняешься, принцесса, - хмыкнул он, осторожно опрокидывая ее на кровать.
Вы сделали все, что в ваших силах, мисс Хосино, - пожал плечами комиссар в участке, - и присутствие консула, и адвокат, и залог… Навряд ли, конечно, он будет сидеть в тюрьме, его надо лечить. Конечно, лечиться лучше на родине.
Он сносно общался на английском, что, в принципе, считалось редкостью. Нару успокаивало уже это. Но вот все остальное… Заметно было, с каким неодобрением он наблюдает за всеми ее действиями.
Комиссар, откровенно говоря, не понимал эту японскую актрису. С таким рвением защищать человека, который преследовал ее и чуть не убил… Впрочем, кто поймет этих японцев?
Спасибо вам, комиссар… Пусть с этим разбираются уже без меня, мне и так вся эта история не слишком приятна.
Нару не хотела здесь задерживаться. Окружающая обстановка угнетала. Еще больше угнетало чувство, будто она делает что-то…неправильное. Откровенно признаться - почему? Она просто способствовала более быстрому развитию событий. Юмино все равно бы депортировали на родину, рано или поздно, и там бы определили в клинику. Просто ее вмешательство, а точнее, ее положение, связи и деньги, ускорили это процесс…
Хорошо, мисс, я надеюсь, что все у вас будет хорошо… и еще, - полицейский смущенно посмотрел на нее. - Я могу попросить ваш автограф? Моя жена ваша поклонница, мисс Хосино.
Нару улыбнулась и расписалась на небольшом календаре со своим изображением.
Благодарю, мисс Хосино. С нетерпением будем ждать премьеры вашего фильма. До свидания.
Прощайте, - кивнула она ему, чуть улыбнувшись.
Ее окликнули у самого выхода:
Юкико, постой, - она узнала голос адвоката, который утром прилетел из Токио, чтобы утрясти все это дело. Ее давний друг и отличный профессионал. Он быстро все понял и избавил ее саму от многих неприятных хлопот. Правда дорогу туда и обратно оплатила она… Все правильно, ведь она нанимала его на работу.
Что еще, Хаяси-сан? - резко обернулась она.
Мой клиент настаивает на том, что должен сказать тебе что-то очень важное. Юкико, я могу устроить вам свидание на несколько минут.
О, нет, избавь меня от разговоров с этим человеком…
Ну, я понимаю, конечно… Юкико, знаешь, а может тебе все же стоит его выслушать? Он для тебя не опасен, поверь мне. И на территории Японии я буду добиваться, чтобы он к тебе близко не подходил никогда. Так что, можно это посчитать прощанием. Недолго, всего несколько минут. Он вроде бы сейчас вполне адекватен…
Нару задумалась. Что она теряет? Может быть действительно стоит попрощаться… Стоило поставить точку в этой упорной борьбе. Может быть, сейчас до него дойдет, наконец, что все кончилось. И кто знает, как его больная психика отреагирует на ее отказ… А на самом деле ей было просто жаль его. Всегда. Сейчас - особенно.
"Надо же, столько лет быть знакомой с этим человеком, сначала сидеть с ним за одной партой, позже делить с ним одну постель, чтобы лишь сейчас осознать, что же двигало всеми моими поступками эти годы. Жалость. Обычная жалость. Так просто…И так унизительно для Юмино. Кто знает, если бы я его не жалела, а по-настоящему любила, избежал бы он этого сумасшествия? Черт, опять он заставляет испытывать меня чувство вины… Нет, попрощаться надо обязательно. Это больше нужно для меня, чем для него…"
Он был сломлен. Нару это поняла сразу. Этот потерянный неподвижный взгляд, ссутуленные плечи, бледная кожа. Человек, который прекратил борьбу. Нару с трудом удалось не скривиться при виде бывшего мужа.
Нару, ты все-таки пришла? - чуть оживился он.
Да, Юмино. Я хотела попрощаться с тобой. Надеюсь, навсегда.
Ты не летишь в Японию?
Почему, через несколько дней я буду в Токио. Но тебя это уже не должно касаться.
Я понимаю, Нару. Я все понимаю…все кончено. Я поступил плохо и понесу заслуженное наказание. Мне только жаль, что для тебя ад может только начаться.
Нару покачала головой:
Юмино, даже если и так. По-моему, я уже сказала - это не твое дело.
Не мое, но я люблю тебя. Поэтому хотя бы могу предупредить. Этот ваш продюсер, Масато Сенджойн - очень опасный человек. Мой детектив провел некоторые расследования. По его мнению, ваш продюсер ведет не совсем легальный бизнес. И вполне возможно, что финансирование фильма - это способ отмывания незаконных денег, ведь съемки его не облагаются налогами…или что там еще. Тебе не приходило в голову, почему вы снимаете фильм в таких опасных странах как Филиппины и Таиланд? Это все должно тебя настораживать. По-моему, он какой-то бандит…
Юмино, прекрати, - глубоко вздохнула Нару, - даже если это и так, поменяет ли это мое отношение к тебе и к нему?
На самом деле она не поверила ни единому слову. Ей было просто досадно, что она согласилась встретиться с ним. Надо просто встать и уйти.
Вы вместе? Ты любишь его? - глаза бывшего мужа нехорошо загорелись.
Да, Юмино, мы вместе. Со вчерашнего дня, благодаря тебе, между прочим. Он хоть и бандит, как ты выражаешься, но спас мне жизнь, когда один добропорядочный гражданин захотел вышибить мне мозги…
Нару понимала, что говорить с больным человеком так не следует. Мало ли что. Но ей сейчас хотелось сказать именно это. С каким-то, не свойственным ей, садистским наслаждением она проговорила эту фразу. И это была месть за все… За тот вечер, первого декабря, четырехлетней давности, за постоянные преследования, за частного детектива, за жуткий скандал в прессе, за попытку разрушить ее карьеру, за Итиро, который ни в чем не был виноват, за дуло пистолета, направленное в ее лицо, за выстрел, за то, что он пытается сейчас встать между ней и Масато, за то, что она испытывает к нему жалость. А самое главное, за то, что она никогда, никогда, никогда не простит Юмино того, что он существовал в ее жизни.
Он долго молчал, изучая свои руки. Потом поднял на нее глаза и чуть слышно произнес:
Ты очень жестокая, Нару. Ты всегда была такой…
Да, это так… Но жестока я, в первую очередь, по отношению к себе. Иначе как еще можно объяснить то, что мы были вместе? Прощай, Юмино… Я очень надеюсь, что мы больше никогда не увидимся.